Всё будет так, как мы напишем...
Я долго думал.
Доктор хотел уйти красиво. РТД хотел уйти красиво. По моему скромному и единственно верному мнению красиво - это так:
Обычно, возращение к жизни похоже на довольно изощренную пытку: тебя протаскивает по толченому стеклу, словно через угольное ушко, сжимая со всех сторон, сдавливая легкие так, что Джек захлебывается криком. На этот раз он не видит света в конце тоннеля, и открывая глаза готов к полумраку душной комнаты с аквариумом. И крик, что рвется из горла не имеет отношения к этой почти привычной боли прихода в мир.
В глаза бьет необычно яркий, желтоватый свет, знакомые звуки наполняют уши. Этого не может быть, убеждает себя Джек и боится только, что в безумии своей печали вообразил интерьеры Тардис настолько правдиво, что сам в нее поверил. Он поворачивает голову направо, где у светящейся неоново-голубым колонны наблюдаются белые, едва тронутые пылью кеды. Взгляд его скользит вверх, по узким коричневым брюкам, по темно-синему галстуку, туда, где яркий свет прячет от него лицо Доктора. Джек недоверчиво щурится. Доктор энергично ковыряет в ухе мизинцем.
- Я думаю, ты оглушил меня секунд на сорок, - ответственно заявляет он. – Могу поклясться, что не слышал ни звука почти минуту.
- Ой! – обижается Джек, с усилием поднимается и садится, опираясь спиной на колонну. – Можно подумать Повелители Времени приходят в мир среди ромашек и единорогов.
Доктор прячет ухмылку и делает вид, что совершенно занят с панелью управления.
- Готов поспорить, будь оно так, ты бы орал еще громче, - мимоходом заявляет он между небольшим щелчком выключателя и многообещающим рубильником на дальнем конце панели.
Джек допускает, что это не галлюцинация. Тардис пахнет временем и Доктором, и чем-то еще, чем всегда пахнет сам Джек - теплой, золотистой энергией жизни.
Капитан поднимается осторожно, еще не доверяя собственным ногам. Он оглядывается вокруг, но рубка выглядит пустой. Никого кроме Доктора в зоне видимости, полускрытой широкой колонной.
- Янто, - тихо произносит Джек, и имя горько жжется на языке.
Доктор поднимает глаза, его лицо, освещенное голубым светом Тардис, кажется болезненно худым.
- Сначала я хотел найти тебе кого-то, - издалека начинает он, возвращаясь к своим рычажкам и кнопкам. – Я даже определился с кандидатурой. О, тебе бы понравился Алонсо! – Доктор подмигивает из-под умных очков, но, словно боясь прямого взгляда, снова утыкается в панель.
- Янто, - настойчиво повторяет Джек, не вслушиваясь в его бормотание. – Верни меня в Дом на Темзе!
Доктор, наконец, бросает свои технические дела и подходит поближе, останавливается в футе от него, по-хозяйски опирается плечом о коралловую колону, одну из окружающих мостик.
- Технически, - чтобы не смотреть в глаза Джеку, он начинает ожесточенно протирать дырку в умных очках полой пиджака, - технически ты все еще там. И прошу, оцени, сколько усилий прилагает Тардис, что бы держать вокруг нас поле, учитывая, сколько энергии она тратит на то, что бы реанимировать твоего смертного друга.
Джек давится вдохом, долго кашляет, а по правде так просто не верит, что все это: Тардис, Доктор, неожиданная глупая надежда, - не выдумки, не галлюцинации, вызванные газом 456.
Одним резким движением он сгребает Доктора за воротник пиджака и притягивает на расстояние выдоха.
- Он жив? – рычит Джек в его осунувшееся, бледное лицо.
- Не постоянно, - непонятно отвечает Доктор.
Капитан вглядывается в его большие, печальные, потускневшие глаза, и паника, совсем другая, непохожая ни на что: ни на тоску по Янто, ни на беспокойное горе бессилия, - слепая, беспросветная паника, захлестывает его с головой. С судорожным вздохом он разжимает кулак.
- Что с тобой?
Доктор улыбается, не весело, не грустно. Пусто, несчастно улыбается. Совсем по-человечески.
- Я умираю, Джек.
- Регене…
- Умираю, - жестко обрывает он.
Джек молчит, сбитый с толку, ошарашенный, разбитый.
- Понимаю, - осторожно кивает он спустя минуту или может две.
- Понимаешь, - соглашается Доктор.
Они молчат, теперь вдвоем. Что-то грозное и мрачное выпивает из тишины саму суть – покой и мудрость. Джеку страшно.
Доктор проходит по мостику не слышно, останавливается у неприметного входа в коридор и ждет. Джек идет за ним след в след. Получается легко, словно туманно-золотистые следы пыльной взвесью застыли в воздухе в дюйме над сетчатым полом.
Они идут вдвоем в темноте, слегка соприкасаясь локтями в узком пространстве. Голубые искры энергии пробегают по коралловым стенам в закономерном беспорядке.
Когда Доктор, наконец, останавливается у колеблющейся воздушной завесы, Джеку кажется, что в разрываемой всполохами света тишине прошла целая вечность, которую они оба могли себе позволить не заметить.
За перегородкой с периодичностью в несколько секунд умирает Янто. У Капитана перехватывает горло, словно легких и нет в груди, словно нечем, некуда вдохнуть. А Доктор тараторит, нервно, не умолкая, закрывая собой словно амбразуру паузу между ударами сердца.
- Тардис перемещает его субъективное время в промежутке между тем, когда газ попал в организм и первыми признаками рецессии. Это непросто. Необходимо терпение и точность.
- У меня нет ни того ни другого, - Джек наконец обретает голос.
Янто в очередной раз мучительно медленно закрывает глаза. Джек отворачивается. Наблюдать за этим и в первый раз было жутко, в многократном же повторении – похоже на безжалостную шутку. Ладонь Доктора на плече не приносит облегчения.
На мостике Джек дышит. Рефлекс, который почему-то вдруг перестал быть безусловным. Ему приходит в голову, что по странному стечению обстоятельств сегодня в Тардис нет никого по-настоящему живого: пульсирующий Янто, полуживой Доктор и немертвый Джек.
- Что произошло? – спрашивает он, пока Доктор колдует над приборами.
Довольно пространный вопрос, но он знает, что нет нужды уточнять. Что-то между ними, что-то большее, чем расстояние и время, доносит сообщения в обход коннотационных различий.
- Не бывает неважных людей, - пожимает плечами Доктор.
И каким-то мистическим образом Капитану все представляется вполне понятным.
- Я запомню, - обещает он тихо.
Нет ничего на свете, что изматывает сильнее ожидания, думает Джек, сидя с закрытыми глазами на импровизированном стуле. Пять сотен секунд назад он начал считать секунды,423 секунды спустя понял, что это неблагодарное занятие.
- Почему ты не пришел? – он не хотел, вопрос сорвался с нёба.
Гвен бы спросила давно. Смелая, прямая Гвен. Ему же не доставало отваги взвалить на бледного человека в узком костюме еще и эту вину.
- Я не думал, что нужен.
Джека оглушает не ответ, но спокойный почти отстраненный голос.
- Ты не думал что? – он не замечает как срывается на крик, но Доктор только поднимает брови.
- Шайка инопланетных наркоманов. Правда? – уточняет он с какой-то удивленной насмешкой. - Нет, серьезно, Джек!
- Когда в один голос говорили дети, мне было не смешно, - буквально выплевывает тот и затихает.
Жгучий стыд мнется у него в груди где-то под самоуничижительным чувством вины.
- Согласен, впечатляет, - Доктор прячет руки в карманах. – Люди… - мечтательно тянет он, - Вы горазды выдумывать себе врагов. Да таких, что никому из настоящих не сравниться!
- Вот и просветил бы, - бурчит Джек себе под нос, уже без прежнего запала.
- Был занят, - потеряно вздыхает Доктор.
- И чем же?
-Круг почета.
Они могли бы продолжать так бесконечно, как пинг-понг двух роботов при прочих равных, но за спиной Доктора сквозь темноту коридора прорезается фигура в костюме.
- Кхм, - Янто прочищает горло, словно проверяя, насколько слушается его голос, - Прошу прощения… - начинает он в своей обычной манере, но не успевает.
Джек влетает в него на полном ходу, мимоходом сбив с ног попавшегося на пути Повелителя Времени.
- Жив, - заключает он, после мимолетного и весьма беззастенчивого осмотра.
- Конечно, жив, - обиженно вырывается Янто и поправляет галстук.
- Более чем, - радостно подтверждает Доктор, и Джек раздумывает, может ли он улыбаться еще шире.
Янто почтительно вытягивает руку.
- Джонс, Янто Джонс.
Доктор разглядывает его с прищуром, но руку пожимает крепко, размашисто трясет и резко отпускает.
- Доктор, - коротко кивает он, и с некоторым сомнением оглядывается на Джека, - Доктор, Доктор.
Теперь на Капитана смотрят уже оба. Радость наполняет Джека, как воздушный шарик. Хоть и нельзя, но очень хочется смеяться.
- Нам, кажется, пора, - ему не хочется прощаться, но та невидимая связь, что прячется от них между словами, говорит, что круг почета еще не окончен.
- Правда? - в глазах у Янто постепенно гаснет детский восторг неоново-голубого цвета.
- Правда? – вторит ему Доктор, в глазах которого снова появляется совсем не детская, но очень человеческая тоска.
- У нас тут вторжение, паника и пришелец в аквариуме, - тактично напоминает Джек, но Янто на него не смотрит.
- Спасибо, - говорит он, глядя прямо в древние карие глаза, Доктор отрешенно кивает.
У Капитана в груди открывается обратный отсчет.
- Пойдем, пойдем, Янто, правда, - он тянет валлийца за рукав рубашки к синей двери с почтовым ящиком.
Янто спотыкается на ровном месте, оглядывается, словно не может насмотреться. Может зрение играет с ним злую шутку, но человек в полосатом костюме, похоже, сияет изнутри приятным золотистым светом.
- Знаешь, никому не хочется умирать в одиночестве, - зачем-то тихо произносит он, по затылку Джека бегут мурашки.
Он выталкивает Янто за дверь, не заботясь о синяках и ушибах, замирает на мгновенье в дверном проеме.
- До встречи, - выдыхает он едва слышно, зная, что Доктор поймет все равно.
Где-то глубоко внутри он помнит, словно по календарю, тот день, когда снова попадет в Тардис. Ведь даже подлатанный самой совершенной медициной Янто не вечен, и когда придет его час, раздираемый тоской, Джек снова захочет к звездам.
- Прощай, Джек, - шепчет Доктор ему вдогонку, уже в захлопнувшуюся синюю дверь.
Потому что абсолютно точно знает, что больше его не увидит.
Через две с половиной недели Янто ловит пулю в доках. Джек баюкает его на коленях на заднем сидении, пока Гвен мчит их в госпиталь, игнорируя дорожные знаки.
Последний удар его сердца – самый оглушительный звук, который Джек слышал в своей жизни. Он продолжает сжимать его твердую ладонь, Гвен по инерции гонит машину.
17.32.
Янто Джонс мертв, окончательно и бесповоротно.
17.35.
Янто давится своим первым вдохом, едва не сломав кисть Джека в своей железной хватке, Капитан получает шишку на макушке и сетует на твердый потолок джипа, а Гвен напрочь сносит поворотники об полосатое ограждение шоссе. И все это абсолютно не важно.
Доктор хотел уйти красиво. РТД хотел уйти красиво. По моему скромному и единственно верному мнению красиво - это так:
красиво
Последнее, что помнит Джек, отключаясь на клетчатом полу в Доме на Темзе, это пустое, белое лицо Янто, его резко проступившие скулы и высохший черный шрам на щеке.Обычно, возращение к жизни похоже на довольно изощренную пытку: тебя протаскивает по толченому стеклу, словно через угольное ушко, сжимая со всех сторон, сдавливая легкие так, что Джек захлебывается криком. На этот раз он не видит света в конце тоннеля, и открывая глаза готов к полумраку душной комнаты с аквариумом. И крик, что рвется из горла не имеет отношения к этой почти привычной боли прихода в мир.
В глаза бьет необычно яркий, желтоватый свет, знакомые звуки наполняют уши. Этого не может быть, убеждает себя Джек и боится только, что в безумии своей печали вообразил интерьеры Тардис настолько правдиво, что сам в нее поверил. Он поворачивает голову направо, где у светящейся неоново-голубым колонны наблюдаются белые, едва тронутые пылью кеды. Взгляд его скользит вверх, по узким коричневым брюкам, по темно-синему галстуку, туда, где яркий свет прячет от него лицо Доктора. Джек недоверчиво щурится. Доктор энергично ковыряет в ухе мизинцем.
- Я думаю, ты оглушил меня секунд на сорок, - ответственно заявляет он. – Могу поклясться, что не слышал ни звука почти минуту.
- Ой! – обижается Джек, с усилием поднимается и садится, опираясь спиной на колонну. – Можно подумать Повелители Времени приходят в мир среди ромашек и единорогов.
Доктор прячет ухмылку и делает вид, что совершенно занят с панелью управления.
- Готов поспорить, будь оно так, ты бы орал еще громче, - мимоходом заявляет он между небольшим щелчком выключателя и многообещающим рубильником на дальнем конце панели.
Джек допускает, что это не галлюцинация. Тардис пахнет временем и Доктором, и чем-то еще, чем всегда пахнет сам Джек - теплой, золотистой энергией жизни.
Капитан поднимается осторожно, еще не доверяя собственным ногам. Он оглядывается вокруг, но рубка выглядит пустой. Никого кроме Доктора в зоне видимости, полускрытой широкой колонной.
- Янто, - тихо произносит Джек, и имя горько жжется на языке.
Доктор поднимает глаза, его лицо, освещенное голубым светом Тардис, кажется болезненно худым.
- Сначала я хотел найти тебе кого-то, - издалека начинает он, возвращаясь к своим рычажкам и кнопкам. – Я даже определился с кандидатурой. О, тебе бы понравился Алонсо! – Доктор подмигивает из-под умных очков, но, словно боясь прямого взгляда, снова утыкается в панель.
- Янто, - настойчиво повторяет Джек, не вслушиваясь в его бормотание. – Верни меня в Дом на Темзе!
Доктор, наконец, бросает свои технические дела и подходит поближе, останавливается в футе от него, по-хозяйски опирается плечом о коралловую колону, одну из окружающих мостик.
- Технически, - чтобы не смотреть в глаза Джеку, он начинает ожесточенно протирать дырку в умных очках полой пиджака, - технически ты все еще там. И прошу, оцени, сколько усилий прилагает Тардис, что бы держать вокруг нас поле, учитывая, сколько энергии она тратит на то, что бы реанимировать твоего смертного друга.
Джек давится вдохом, долго кашляет, а по правде так просто не верит, что все это: Тардис, Доктор, неожиданная глупая надежда, - не выдумки, не галлюцинации, вызванные газом 456.
Одним резким движением он сгребает Доктора за воротник пиджака и притягивает на расстояние выдоха.
- Он жив? – рычит Джек в его осунувшееся, бледное лицо.
- Не постоянно, - непонятно отвечает Доктор.
Капитан вглядывается в его большие, печальные, потускневшие глаза, и паника, совсем другая, непохожая ни на что: ни на тоску по Янто, ни на беспокойное горе бессилия, - слепая, беспросветная паника, захлестывает его с головой. С судорожным вздохом он разжимает кулак.
- Что с тобой?
Доктор улыбается, не весело, не грустно. Пусто, несчастно улыбается. Совсем по-человечески.
- Я умираю, Джек.
- Регене…
- Умираю, - жестко обрывает он.
Джек молчит, сбитый с толку, ошарашенный, разбитый.
- Понимаю, - осторожно кивает он спустя минуту или может две.
- Понимаешь, - соглашается Доктор.
Они молчат, теперь вдвоем. Что-то грозное и мрачное выпивает из тишины саму суть – покой и мудрость. Джеку страшно.
Доктор проходит по мостику не слышно, останавливается у неприметного входа в коридор и ждет. Джек идет за ним след в след. Получается легко, словно туманно-золотистые следы пыльной взвесью застыли в воздухе в дюйме над сетчатым полом.
Они идут вдвоем в темноте, слегка соприкасаясь локтями в узком пространстве. Голубые искры энергии пробегают по коралловым стенам в закономерном беспорядке.
Когда Доктор, наконец, останавливается у колеблющейся воздушной завесы, Джеку кажется, что в разрываемой всполохами света тишине прошла целая вечность, которую они оба могли себе позволить не заметить.
За перегородкой с периодичностью в несколько секунд умирает Янто. У Капитана перехватывает горло, словно легких и нет в груди, словно нечем, некуда вдохнуть. А Доктор тараторит, нервно, не умолкая, закрывая собой словно амбразуру паузу между ударами сердца.
- Тардис перемещает его субъективное время в промежутке между тем, когда газ попал в организм и первыми признаками рецессии. Это непросто. Необходимо терпение и точность.
- У меня нет ни того ни другого, - Джек наконец обретает голос.
Янто в очередной раз мучительно медленно закрывает глаза. Джек отворачивается. Наблюдать за этим и в первый раз было жутко, в многократном же повторении – похоже на безжалостную шутку. Ладонь Доктора на плече не приносит облегчения.
На мостике Джек дышит. Рефлекс, который почему-то вдруг перестал быть безусловным. Ему приходит в голову, что по странному стечению обстоятельств сегодня в Тардис нет никого по-настоящему живого: пульсирующий Янто, полуживой Доктор и немертвый Джек.
- Что произошло? – спрашивает он, пока Доктор колдует над приборами.
Довольно пространный вопрос, но он знает, что нет нужды уточнять. Что-то между ними, что-то большее, чем расстояние и время, доносит сообщения в обход коннотационных различий.
- Не бывает неважных людей, - пожимает плечами Доктор.
И каким-то мистическим образом Капитану все представляется вполне понятным.
- Я запомню, - обещает он тихо.
Нет ничего на свете, что изматывает сильнее ожидания, думает Джек, сидя с закрытыми глазами на импровизированном стуле. Пять сотен секунд назад он начал считать секунды,423 секунды спустя понял, что это неблагодарное занятие.
- Почему ты не пришел? – он не хотел, вопрос сорвался с нёба.
Гвен бы спросила давно. Смелая, прямая Гвен. Ему же не доставало отваги взвалить на бледного человека в узком костюме еще и эту вину.
- Я не думал, что нужен.
Джека оглушает не ответ, но спокойный почти отстраненный голос.
- Ты не думал что? – он не замечает как срывается на крик, но Доктор только поднимает брови.
- Шайка инопланетных наркоманов. Правда? – уточняет он с какой-то удивленной насмешкой. - Нет, серьезно, Джек!
- Когда в один голос говорили дети, мне было не смешно, - буквально выплевывает тот и затихает.
Жгучий стыд мнется у него в груди где-то под самоуничижительным чувством вины.
- Согласен, впечатляет, - Доктор прячет руки в карманах. – Люди… - мечтательно тянет он, - Вы горазды выдумывать себе врагов. Да таких, что никому из настоящих не сравниться!
- Вот и просветил бы, - бурчит Джек себе под нос, уже без прежнего запала.
- Был занят, - потеряно вздыхает Доктор.
- И чем же?
-Круг почета.
Они могли бы продолжать так бесконечно, как пинг-понг двух роботов при прочих равных, но за спиной Доктора сквозь темноту коридора прорезается фигура в костюме.
- Кхм, - Янто прочищает горло, словно проверяя, насколько слушается его голос, - Прошу прощения… - начинает он в своей обычной манере, но не успевает.
Джек влетает в него на полном ходу, мимоходом сбив с ног попавшегося на пути Повелителя Времени.
- Жив, - заключает он, после мимолетного и весьма беззастенчивого осмотра.
- Конечно, жив, - обиженно вырывается Янто и поправляет галстук.
- Более чем, - радостно подтверждает Доктор, и Джек раздумывает, может ли он улыбаться еще шире.
Янто почтительно вытягивает руку.
- Джонс, Янто Джонс.
Доктор разглядывает его с прищуром, но руку пожимает крепко, размашисто трясет и резко отпускает.
- Доктор, - коротко кивает он, и с некоторым сомнением оглядывается на Джека, - Доктор, Доктор.
Теперь на Капитана смотрят уже оба. Радость наполняет Джека, как воздушный шарик. Хоть и нельзя, но очень хочется смеяться.
- Нам, кажется, пора, - ему не хочется прощаться, но та невидимая связь, что прячется от них между словами, говорит, что круг почета еще не окончен.
- Правда? - в глазах у Янто постепенно гаснет детский восторг неоново-голубого цвета.
- Правда? – вторит ему Доктор, в глазах которого снова появляется совсем не детская, но очень человеческая тоска.
- У нас тут вторжение, паника и пришелец в аквариуме, - тактично напоминает Джек, но Янто на него не смотрит.
- Спасибо, - говорит он, глядя прямо в древние карие глаза, Доктор отрешенно кивает.
У Капитана в груди открывается обратный отсчет.
- Пойдем, пойдем, Янто, правда, - он тянет валлийца за рукав рубашки к синей двери с почтовым ящиком.
Янто спотыкается на ровном месте, оглядывается, словно не может насмотреться. Может зрение играет с ним злую шутку, но человек в полосатом костюме, похоже, сияет изнутри приятным золотистым светом.
- Знаешь, никому не хочется умирать в одиночестве, - зачем-то тихо произносит он, по затылку Джека бегут мурашки.
Он выталкивает Янто за дверь, не заботясь о синяках и ушибах, замирает на мгновенье в дверном проеме.
- До встречи, - выдыхает он едва слышно, зная, что Доктор поймет все равно.
Где-то глубоко внутри он помнит, словно по календарю, тот день, когда снова попадет в Тардис. Ведь даже подлатанный самой совершенной медициной Янто не вечен, и когда придет его час, раздираемый тоской, Джек снова захочет к звездам.
- Прощай, Джек, - шепчет Доктор ему вдогонку, уже в захлопнувшуюся синюю дверь.
Потому что абсолютно точно знает, что больше его не увидит.
Через две с половиной недели Янто ловит пулю в доках. Джек баюкает его на коленях на заднем сидении, пока Гвен мчит их в госпиталь, игнорируя дорожные знаки.
Последний удар его сердца – самый оглушительный звук, который Джек слышал в своей жизни. Он продолжает сжимать его твердую ладонь, Гвен по инерции гонит машину.
17.32.
Янто Джонс мертв, окончательно и бесповоротно.
17.35.
Янто давится своим первым вдохом, едва не сломав кисть Джека в своей железной хватке, Капитан получает шишку на макушке и сетует на твердый потолок джипа, а Гвен напрочь сносит поворотники об полосатое ограждение шоссе. И все это абсолютно не важно.
-
-
02.03.2011 в 20:16Я не знаю, каким чудом я попала на Ваш дневник, но очень хочется сказать Вам за этот текст большое спасибо
-
-
03.03.2011 в 02:28большое пожалуйста))
Приятно.
-
-
08.04.2011 в 16:20Armiria
очень красиво получилось, спасибо за бессмертного Янто
-
-
09.04.2011 в 02:10-
-
31.07.2012 в 16:44Спасибо за фанфик, дорогой автор.
-
-
31.07.2012 в 18:32