Никого не было с ним рядом.
Вот только Люциус был. Холодный, высокомерный, непонятный. Гарри любил задушевные беседы ни о чем глубоко за полночь, любил свечи в высоких медных канделябрах и много мягких подушек, в которых можно прятать лицо от бесстыдных прикосновений. И его голос, томный или отстраненный, его волосы, мучительно скользящие по ключицам…
Мерлин Великий, ему четырнадцать! И он не знал, отчего ком вставал в горле каждый раз, когда Люциус так жарко прижимался к его спине. Не знал, успеет ли еще вздохнуть перед новым жадным поцелуем или захлебнется отчаянным криком.
…
- Ты промок как гриндилоу, - раздается бесцветный голос, едва Гарри успевает переступить порог комнаты на втором этаже «Кабаньей головы». – Камин. Согрейся.
Люциус не просит – он повелевает. В его словах нет волнения или заботы. Это просто слова, и впервые Гарри понимает так ярко, что порою слова ничего не значат.
- Я в порядке…
- Мальчишка!.. – коротко бросает Люциус и рывком рвет на нем рубашку.
Камин жарко дышит в спину, но Малфой, прижимающий его к груди, еще жарче. Он везде вокруг Гарри, тяжелые сильные руки стискивают его плечи. Гарри слушает его сердце и старается не дышать.
…
Никого не было рядом ним.
А Люциус был. Осторожно, не давая к себе привыкнуть, он являлся ночными набегами и исчезал утром. Гарри не помнил, когда позволил ему сделать это с собой, но Малфой отныне мог собой гордиться: Мальчик-Который-Выжил больше не представлял, как жить без него.
…
Он почти забыл про окровавленную ногу. Шрам часто пульсировал огненной болью. Кладбищенская трава перед самым лицом была почему-то серой. Он тяжело дышал и отчаянно пытался разобрать хоть что-то в пляске теней и размытых пятен. Холодное треснутое надгробие какого-то Грэма холодило спину могильной прохладой. Липкий пот заливал лицо.
Фигура в мантии с капюшоном возникла прямо перед ним. Он даже не успел подняться. Белая прядь выбившаяся из-под капюшона заставила застрять в горле слова проклятья.
- Ты? – выдохнул Гарри.
Люциус не ответил. Руки его ощупывали рану на ноге, губы шептали заклинания.
- Сними маску, - Гарри потянулся к капюшону, но Малфой перехватил его запястье. – Сними её!
Гарри бился в его руках. Люциус закрыл его рот ладонью, прижимая к себе мальчишку.
- Свою я снял, щенок, - прорычал он сквозь зубы. – Тебе пора бы тоже.